Иоанн был младшим и любимым сыном богатых и знатных родителей, живших в V веке в Константинополе. Он получил хорошее светское воспитание. И впереди его ждала блестящая жизнь, но с детства больше всего полюбив молитвы и чтение Священного Писания, Иоанн решил посвятить себя иноческой жизни. Не надеясь, что родители согласятся исполнить его желание, он тайком, взяв с собой лишь Евангелие в драгоценной отделке, оставил дом и отправился в Вифинию, где и принял иночество в обители Неусыпающих. Здесь он стал примером непрестанной молитвы, безропотного послушания, невозмутимого терпения и строжайшего поста.
Так провел Иоанн шесть лет, подвизаясь с напряженным усердием. Опытный старец игумен опасался за него и часто предостерегал, например, против безмерного поста, от которого могли ослабеть его силы. Но для горячего юноши никакие труды, никакие лишения не казались тяжелыми. Однако и в самом деле случилось так, что недуг поселился в его теле. Вместе с силой телесной он стал терять и бодрость духа; тоска и уныние овладели его душой; искушение посещало его в виде воспоминаний о домашних, семейных радостях, о блистательной общественной жизни. Которой он пожертвовал ради трудного иночества... Юноша испугался своего душевного состояния и поспешил отрыться духовному отцу в смущающих его помыслах.
Добрый старец был тронут до слез страданиями юноши. Но, видя его твердую любовь к Богу и уповая, что он охранит его на любом пути, духовный отец разрешил Иоанну возвратиться к родителям и благословил жить в миру по своей воле.
Успокоенный доверием к нему духовного отца и братьев. Которые с благословениями напутствовали его, Иоанн покинул обитель, но в душе не отрешился от нее: только желание повидаться с родителями было в нем теперь сильнее всего.
По пути Иоанн встретил нищего в рубище, и ему пришло поменяться с ним одеждой; нищий охотно согласился. И вот под видом нищего Иоанн дошел до Константинополя. Увидев издали свой дом, он припал к земле и начал усердно молиться. В полночь он подошел к родителям родительского дома и снова начал молиться, и молитва эта длилась до рассвета. Утром, увидев его, смотритель стал его прогонять, но потом, сжалившись, позволил остаться в углу у ворот, где и дожидался бесприютный сын той минуты, когда родители выходили из дома. Но... они не узнали его.
- Господи! Не оставь меня до конца! - молился Иоанн, сдерживая свой порыв броситься к родителям. И сдержал... так он боялся, чтобы родительская любовь не затмила для него сладости любви к Богу.
Три года прожил Иоанн на этом месте. Отец, часто видя этого нищего, стоящего у ворот, иногда посылал ему пищу со своего стола.
- Какое терпение у этого нищего! - говорил он. - Каково переносить ему и зиму, и зной, и дождь, и мороз! Истинно, у таковых есть Царство небесное... И кто знает, может быть, и наш сын бедствует где-нибудь также, как и этот нищий...
Но мать Иоанна не была так добра - вид нищего возмущал ее, поэтому смотритель отвел ему место подальше и, жалея несчастного, устроил для него шалаш. Здесь Иоанн жил, проводя дни и ночи в молитве и изнуряя себя постом, так как присылаемую ему пищу со стола отца он целиком отдавал бедным.
Наконец тело подвижника не выдержало такого изнурения. Иоанн почувствовал, что силы его изнемогают и смерть приближается. Тогда он попросил смотрителя призвать к нему его мать. Когда же она, неохотно согласившись, пришла к умирающему, т он, подавая ей Евангелие, полученное в подарок, сказал:
- За милостыню вашу, госпожа, готово вас воздаяние от Господа... - и просил похоронить его тут же, в шалаше, и в том самом рубище, в котором он подвизался.
Взглянув на Евангелие, мать узнала в нем то самое, что было подарено ее сыну в детстве, и тогда только поняла, кто был этот нищий.
- Да, я ваш сын, Иоанн, - сказал родителя умирающий, - и это Евангелие подарили мне вы. Я был виноват в вашей печали, но Евангелие, подаренное вами, научило меня любить Христа выше всего и с терпением переносить все ради него.
Простившись с сыном и похоронив, как он того хотел, в шалашике, отец и мать построили над его могилой церковь, а неподалеку от нее - странноприимный дом. Все свое имение они обратили на помощь бедным, и когда скончались, были погребены в этом же храме, возле гроба сына.